— Катрин! Катрин! Катрин!
Это великолепие янтаря и пурпура, праздник дня посреди ночи, самоуверенное обуздание того, что обычно приносит лишь разрушения — все это ее заслуга. Ее имя звучит на устах у зевак, их глаза следят за движениями тонких пальцев. Только она умеет запускать огненных драконов, рассекающих тьму подобно обжигающим молниям. Танцовщица с поями, укротительница пламенных змей, Катрин дель Фуэго демонстрирует свое мастерство посреди сада перед домом главного мецената города. Она не боится, что высокая трава вспыхнет от брызжущих искр, и огонь окрасит белые розы в алый. Начинающим фаерщикам стоит такого бояться, но только не ей.
Не только ее выступления услада для страждущих взглядов: главные модницы города сбегаются посмотреть на ее наряд. Появляясь в начале каждого сезона, она задает моду на его остаток. Сегодня, в первый день лета, на ней корсет цвета Солнца, подчеркивающий глубину светло-карих глаз и вторящий крыльям за спиной. На плечах покоится лиловая горжетка с золотыми кисточками, чудом остающаяся на месте во время энергичных движений, на руках — длинные перчатки с митенками поверх для дополнительной жаропрочности. По телу тянется вязь золотистых татуировок, а волосы, небрежно собранные в хвост, венчает корона. Бутафория или из настоящего металла? Только ей это известно!
Но все это было, было! Неужели у Катрин не припасено ничего новенького на этот раз? Ох, нет, ей еще есть, чем удивить толпу. Стоит ей повернуться в пол-оборота и закружить пои над головой, как всеобщего восхищения удостаиваются джинсы глубокого фиолетового цвета с поражающей воображение вышивкой. Нарисованы ли эти подсолнухи или реальны? Как трудно определить среди танца света и тьмы! Но вот вопрос, занимающий умы и сердца: где она берет эти вещи?
И никому невдомек, что после того, как выступление закончится, и зрители в приподнятом настроении отправятся по своим делам, Катрин сложит пои и побредет к себе домой, в небольшой фургон. На очереди следующий город, а до утра еще полно времени, чтобы привести в порядок оборудование и убрать шейные принадлежности, оставшиеся валяться просто так. Эти вещи она берет из ночного труда, когда, остановив машину в миле от места выступления, строчка за строчкой рисует лепестки подсолнухов на темной ткани. Тяжела и неказиста жизнь бродячего артиста: не имея ни богатств, ни величия, Катрин живет лишь за счет тех, по чьему мнению она и величественна, и богата. Образ, созданный ради славы, так притягателен, что поневоле сам начинаешь верить в собственный обман и просиживаешь часами под тусклой лампой, создавая новый шедевр — устойчивые к огню изнутри и снаружи, не препятствующие грациозным па и, что главное, отлично смотрящиеся джинсы с подсолнухами по всей длине.
А назавтра, заведя мотор старенького фургона, она снова пускается в путь. Ее ждут на городской площади, затаив дыхание и приготовив кошельки. И сотни человек уже готовы скандировать, как один:
— Катрин! Катрин! Катрин!
